Пограничное расстройство личности (ПРЛ) – это психическое расстройство, характеризующееся нестабильностью взаимоотношений, склонностью к саморазрушению, аффективной и поведенческой дисрегуляцией и возникающее в подростковом и раннем взрослом возрасте. Неоднородная симптоматика ПРЛ представляет собой клиническую проблему. Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам, 5-е издание (DSM-5), перечисляет в Разделе II девять критериев ПРЛ, – для постановки диагноза необходимо соответствие как минимум пяти. Это дает 256 комбинаций, которые могут привести к диагнозу. В исследовании Cavelti M. еt al. изучена структура ПРЛ у подростков и выявлены факторы, определяющие тот или иной подтип ПРЛ.

Пограничное расстройство личности (ПРЛ) – это психическое расстройство, характеризующееся нестабильностью взаимоотношений, склонностью к саморазрушению, аффективной и поведенческой дисрегуляцией и возникающее в подростковом и раннем взрослом возрасте. В долгосрочной перспективе у страдающих им наблюдаются психосоциальные нарушения более тяжелые и стойкие, чем при многих других серьезных психических расстройствах. Раннее выявление и вмешательство при ПРЛ становятся новым приоритетом общественного здравоохранения, поскольку способствуют предотвращению неблагоприятных личных, социальных и экономических последствий расстройства.

Согласно текущему широкому консенсусу, основанному на фактических данных,  ПРЛ может быть диагностировано в подростковом возрасте; показатели распространенности колеблются от 1–3% в общей популяции до 30–50% у стационарных пациентов. Кроме того, несколько исследований демонстрируют, что раннее вмешательство – включая показанную профилактику для лиц с предвестниками или ранними признаками ПРЛ (подпороговое расстройство) и лечение лиц с первым проявлением (полнопороговым ПРЛ) – вполне реализуемо и эффективно.

Со временем клиническая картина ПРЛ может как начать сильно различаться у разных людей, так и меняться у одного человека. В Разделе II DSM-5 перечислены девять критериев ПРЛ, – для постановки диагноза необходимо соответствие как минимум пяти. Это дает 256 комбинаций, которые могут привести к диагнозу. В связи с этим актуально исследование структуры клинических проявлений ПРЛ и факторов, влияющих на них.

В исследовании структуры ПРЛ и влияющих факторов Cavelti M. еt al. участвовало 506 человек 12–17 лет, набранных из регистра специализированной амбулаторной службы для подростков с рискованным и самоповреждающим поведением в период 2013–2018 гг. Симптомы и вероятность диагноза ПРЛ оценивались с помощью структурированного клинического интервью для расстройств личности оси II DSM-IV (SCID-II) в начале исследования и через год наблюдения. Авторы изучали структуру критериев DSM для диагностики ПРЛ, применяя анализ латентных классов (личностно-ориентированный подход), факторный анализ и модели смешанного фактора. В качестве дополнительных переменных использовались диагнозы расстройств поведения, расстройств, связанных с употреблением алкоголя и психоактивных веществ (ПАВ), диагноз “антисоциальное расстройство личности” и др. Cavelti M. еt al. рассчитали показатели распространенности критериев ПРЛ в качестве маркера неоднородности структуры ПРЛ в выборке, затем изучили скрытую структуру путем сравнения результатов анализа латентных классов, факторного анализа и модели смешанного фактора и провели апостериорный анализ, чтобы выбрать наиболее подходящую модель.

Таким образом, участники были сгруппированы в соответствии с их наиболее вероятной латентной принадлежностью к классу и сравнивались по демографическим (возраст, пол), предрасполагающим факторам (неблагоприятный детский опыт, личностные черты) и клиническим переменным (ПРЛ и другие диагнозы, тяжесть симптомов, качество жизни, функциональные нарушения, тяжесть заболевания и клиническое улучшение).

Были получены профили латентного класса, основанные на критериях ПРЛ DSM-IV. Класс 1 был более многочисленным (85%) и характеризовался относительно высокими вероятностями по всем критериям ПРЛ, от 0,25 для критерия импульсивности до 0,90 для критерия самоагрессии и суицидального поведения. Класс 2 был менее многочисленным (15%) и характеризовался относительно низкой вероятностью всех критериев ПРЛ (≤ 0,19), за исключением критериев импульсивности (0,31) и гнева (0,41). Два класса значительно различались по вероятности возникновения всех симптомов, кроме импульсивности (p  = 0,52) и гнева (p  = 0,80). В соответствии с двумя подтипами эмоционально неустойчивого расстройства личности по МКБ-10 два класса были обозначены как «пограничная группа» и «импульсивная группа».

Пограничная группа включала больше женщин и более молодых пациентов по сравнению с импульсивной группой, включавшей больше мужчин и пожилых пациентов. Что касается предрасполагающих факторов, пограничная группа чаще сообщала о сексуальном насилии, антипатии или пренебрежении в раннем детстве и имела более высокие баллы по чертам личности «эмоциональная дисрегуляция» и «заторможенность», в то время как импульсивная группа имела более высокие баллы по черте личности «диссоциальное поведение».

Что касается клинических характеристик на исходном уровне, в пограничной группе чаще диагностировалось полнопороговое ПРЛ, отмечались более частые суицидальные мысли, суицидальные попытки и самоповреждения, более выраженные и тяжелые депрессивные симптомы и более низкое качество жизни. В целом пограничная группа была оценена как более тяжелая по сравнению с импульсивной. В импульсивной группе чаще диагностировали расстройства поведения и диссоциальное расстройство личности, зависимости от алкоголя, ПАВ и интернет-игр. 

Можно утверждать, что пограничная группа включала людей, которые подвергались эмоциональному насилию/пренебрежительному отношению или сексуальному насилию в раннем возрасте, а затем развили личность, характеризующуюся высокой негативной эмоциональностью, чувствительностью к стрессу и социальной заторможенностью, что, в свою очередь, усилило их склонность к выраженной психопатологии, функциональным нарушениям и к неудовлетворенности жизнью. 

Напротив, импульсивная группа могла состоять из людей, характеризующихся пренебрежительным отношением к другим, что, в свою очередь, предрасполагало их к диссоциальному поведению и зависимостям.

На путь развития, по-видимому, решающее влияние оказывает пол: женщины скорее принадлежат к пограничной группе, а мужчины к импульсивной.

Возникает вопрос, действительно ли импульсивная группа представляет собой «истинную» группу с ПРЛ, или ее лучше описать как группу подростков преимущественно с расстройствами поведения, подверженных высокому риску развития диссоциального расстройства личности во взрослом возрасте. На это могут указывать данные о том, что у ПРЛ и диссоциального расстройства личности общие биологические факторы уязвимости (например, характерная импульсивность, обусловленная дофаминергическими и серотонинергическими дисфункциями) и факторы риска окружающей среды (например, нарушение привязанности, жестокое обращение и пренебрежение), при этом пол смягчает фенотипическое выражение взаимодействия биологии и окружающей среды, что вызывает ПРЛ в большей степени у женщин и диссоциальное расстройство личности в большей степени у мужчин.  Кроме того, в подростковом возрасте может возникнуть девиантная принадлежность к группе сверстников, в результате которой девочки становятся жертвами самоповреждающего поведения сверстников, а мальчики – делинквентного. Необходима дальнейшая оценка стабильности двух выявленных групп в долгосрочной перспективе.

Автор перевода: Мудракова Т. А.

Редактура: Явлюхина Н. Н. 

Источник: Cavelti M., Lerch S., Ghinea D., Fischer-Waldschmidt G., Resch F., Koenig J., Kaess M. Heterogeneity of borderline personality disorder symptoms in help-seeking adolescents. Bordeline Personality Disorder and Emotion Dysregulation. 2021; 8: 9.

URL: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC7958409/