Основной из нозологий, наиболее часто встречаемой среди пациентов с посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР), является биполярное аффективное расстройство первого и второго типа (БАР I, II типа). По результатам мультицентрового исследования Bridget Hogg et al, опубликованного в журнале Frontiers in Psychiatry в 2022 году, большая часть участников (80,8%)  испытывали стрессовое событие, предшествующее возникновению соответствующей симптоматики дебюта БАР; у более чем половины участников (51,9%) было диагностировано ПТСР в течение жизни.

Как известно, БАР является полиэтиологическим психическим расстройством, в развитии которого участвуют наследование определённых генов [1], особое взаимодействие генов и окружающей среды [2], а также внешние средовые факторы [3].

Одним из факторов, получивших высокий интерес как этиологическая причина, а также как фактор, влияющий  на прогноз биполярного расстройства, является психологическая травма, которая обуславливает высокую коморбидность с другими психическими и соматическими заболеваниями [4]. Распространенность ПТСР среди пациентов с БАР оценивается в диапазоне 4–40% [5-7] по сравнению с общей популяцией, где частота встречаемости составляет всего 6,2% [8].

Коморбидность ПТСР и БАР приводит к более тяжелому течению, значительно снижающему качество жизни пациентов [7]. При этом психологическая травма, пережитая в детстве, была ассоциирована с тяжелой формой заболевания: она была связана с более ранним манифестом психического расстройства, более высоким уровнем суицида, злоупотреблением ПАВ, большим числом госпитализаций [9–10].

Данные свидетельствуют, что различные виды психологических травм могут по-разному влиять на увеличение риска психических расстройств [11]. Физическое,эмоциональное и сексуальное насилие в детстве увеличивают риск возникновения БАР [12], а наличие в анамнезе таких психотравмирующих событий напрямую связано с большим числом попыток суицида, более низким возрастом дебюта психического расстройства, а также снижением когнитивных функций [13–14].

В данном исследовании авторы решили рассмотреть социально-демографические и клинические характеристики группы пациентов с диагнозом БАР-1/БАР-2, переживших серьёзное травмирующее событие и получивших / не получивших диагноз ПТСР, а также изучить, есть ли существенная разница между группами, коморбидными по БАР I типа / ПТСР и БАР II типа / ПТСР, рассматривая при этом наличие клинической симптоматики в виде деперсонализации, дереализации, избегающего поведения и флешбэков, одинаково встречаемых среди пациентов с БАР-I/БАР-II.

В ходе клинического интервью у всех участников была собрана информация о возрасте манифеста психического расстройства и о том, каким из эпизодов (маниакальным, депрессивным или смешанным) дебютировало данное расстройство. Учитывалась информация о числе рецидивов в течение последнего года, попытках суицида, наличии психических расстройств у родственников, злоупотреблении алкоголем и наркотиками; применяемая в настоящий момент психо- и фармакотерапия, а также текущая сменяемость циклов, определяемая как четыре и более аффективных эпизода за последний год.

Всего в исследовании участвовало 82 пациента, среди которых большую часть составили лица женского пола (77,2%), средний возраст участников составил 46 лет, большинство участников имели временную или постоянную недееспособность, при этом только 22,3% от всех участников были трудоустроены. Средний возраст дебюта БАР в группе составил 29,5 года, при этом возраст дебюта в группе БАР 2 типа был выше. Среднее число госпитализаций составило 3,27 в течение жизни, количество аффективных эпизодов за последние 12 месяцев — 2,5. Большинство участников исследования имели диагноз БАР 1 типа (73.4%; n = 58), 36 участников (46.2%) имели психическую симптоматику. У 79.7% участников исследования (n = 63) наблюдалось суицидальное поведение, из которых 39.7% (n = 31) совершали попытки суицида. Самой распространённой группой препаратов, применяемой среди участников, стали стабилизаторы настроения (94,6%; n = 70) и антипсихотики (75.7%; n = 56). Большинство (79.7%; n = 59) сообщило о психотравмирующем событии, предшествовавшем началу психического расстройства. Более чем у половины участников было диагностировано ПТСР (51.9%; n = 40) согласно критериям CAPS.

Пережитое в детстве физическое и сексуальное насилие было значительно ассоциировано с быстрой сменяемостью циклов (p = 0.042), однако существенной связи данного травмирующего опыта с тяжестью психотической симптоматики, суицидальным поведением не было выявлено.

По мнению Bridget Hogg et al., преобладание в группе участников лиц женского пола может указывать на то, что женщины более восприимчивы к тяжёлым травмирующим событиям, переживанию психотравм в раннем возрасте и более чем в 2–3 раза чаще страдают от ПТСР [15], при этом коморбидность БАР и ПТСР также выше в группе женского пола. Интересным фактом в ходе исследования стало выявление отсутствия значительной связи между пережитым в детстве насилием, наличием диагноза ПТСР и возрастом дебюта БАР. Большинство случаев начала БАР испытуемых (79.7%) возникли на фоне  стрессовых ситуаций, что подтверждается более ранними исследованиями, сообщающими, что неблагоприятные жизненные события могут выступать в качестве триггера возникновения расстройств настроения [16–17] и что травматические стрессовые расстройства могут в значительной степени увеличить вероятность возникновения БАР [18].

Гипотеза о большем количестве случаев коморбидности ПТСР с БАР I типа не была оправдана. Возможно, пациенты с диагнозом БАР I типа могут переживать более серьёзные психотравмирующие события, однако высокого шанса трансформации психотравмы в ПТСР не наблюдается. Интересным также остаётся факт, что не было выявлено закономерности между клиническим проявлением травматической симптоматики по оценке уровня диссоциативных расстройств между группами БАР-I/БАР-II.

Исследование выявило, что наличие ПТСР значительно влияет на прогноз и результаты терапии [19], что требует лечения по причине собственного воздействия на жизнь индивидуума. Данное исследование направлено не только на скрининг сопутствующих психологических травм и ПТСР среди пациентов с БАР обоих типов, но и на выяснение, имеет ли данное травмирующее событие влияние на смену эпизода БАР или госпитализацию.

Врачи могут использовать информацию о коморбидности данных расстройств для пересмотра плана лечения БАР, уделяя особое внимание таким симптомам, как быстрая смена циклов и психотические эпизоды. Кроме того, включение психо- и фармакологических схем, применяемых при лечении стрессовых расстройств, может облегчить общую симптоматику пациента с БАР. Будущие исследования будут направлены на изучение возможности улучшения состояния при самом  БАР посредством включения коррекции травматической симптоматики в общую схему лечения у коморбидного по данным расстройствам пациента.

 Перевод: Панина У. В.

Редактура: Мешков Г. М.

Источник: Hogg B, Valiente-Gómez A, Redolar-Ripoll D, Gardoki-Souto I, Fontana-McNally M, Lupo W, Jiménez E, Madre M, Blanco-Presas L, Reinares M, Cortizo R, Massó-Rodriguez A, Castaño J, Argila I, Castro-Rodríguez JI, Comes M, Doñate M, Herrería E, Macias C, Mur E, Novo P, Rosa AR, Vieta E, Radua J, Padberg F, Pérez-Solà V, Moreno-Alcázar A and Amann BL (2022) High incidence of PTSD diagnosis and trauma-related symptoms in a trauma exposed bipolar I and II sample. Front. Psychiatry 13:931374. doi: 10.3389/fpsyt.2022.931374

Ссылки:

1.       Baum AE, Akula N, Cabanero M, Cardona I, Corona W, Klemens B, et al. A genome-wide association study implicates diacylglycerol kinase eta (DGKH) and several other genes in the etiology of bipolar disorder. Mol Psychiatry. (2008) 13:197–207. doi: 10.1038/sj.mp.4002012
2.       Misiak B, Stramecki F, Gaweda Ł, Prochwicz K, Sasiadek MM, Moustafa AA, et al. Interactions between variation in candidate genes and environmental factors in the etiology of schizophrenia and bipolar disorder: a systematic review. Mol Neurobiol. (2018) 55:5075–100. doi: 10.1007/s12035-017-0708
3.       Bortolato B, Köhler CA, Evangelou E, León-Caballero J, Solmi M, Stubbs B, et al. Systematic assessment of environmental risk factors for bipolar disorder: an umbrella review of systematic reviews and meta-analyses. Bipolar Disord. (2017) 19:84–96. doi: 10.1111/bdi.12490
4.       Leverich GS, McElroy SL, Suppes T, Keck PE, Denicoff KD, Nolen WA, et al. Early physical and sexual abuse associated with an adverse course of bipolar illness. Biol Psychiatry. (2002) 51:288–97. doi: 10.1016/S0006-3223(01)01 239-2
5.       Maniglio R. The impact of child sexual abuse on the course of bipolar disorder: a systematic review. Bipolar Disord. (2013) 15:341–58. doi: 10.1111/bdi. 12050
6.       Aldinger F, Schulze TG. Environmental factors, life events, and trauma in the course of bipolar disorder. Psychiatry Clin Neurosci. (2017) 71:6– 17. doi: 10.1111/pcn.12433
7.       Cerimele JM, Bauer AM, Fortney JC, Bauer MS. Patients with co-occurring bipolar disorder and posttraumatic stress disorder: a rapid review of the literature. J Clin Psychiatry. (2017) 78:e506–14. doi: 10.4088/JCP.16r10897
8.   National Comorbidity Survey. Available online at: https://www.hcp.med. harvard.edu/ncs/index.php (accessed April 8, 2022).
9.   Aas M, Henry C, Andreassen OA, Bellivier F, Melle I, Etain B. The role of childhood trauma in bipolar disorders. Int J Bipolar Disord. (2016) 4:2. doi: 10.1186/s40345-015-0042-0
10.   Larsson S, Aas M, Klungsøyr O, Agartz I, Mork E, Steen NE, et al. Patterns of childhood adverse events are associated with clinical characteristics of bipolar disorder. BMC Psychiatry. (2013) 13:1–9. doi: 10.1186/1471-244X-13-97
11.   Teicher MH, Samson JA, Anderson CM, Ohashi K. The effects of childhood maltreatment on brain structure, function and connectivity. Nat Rev Neurosci. (2016) 17:652–666. doi: 10.1038/nrn.2016.111
12.   Jansen K, Cardoso TA, Fries GR, Branco JC, Silva RA, Kauer-Sant’Anna M, et al. Childhood trauma, family history, and their association with mood disorders in early adulthood. Acta Psychiatr Scand. (2016) 134:281– 6. doi: 10.1111/acps.12551
13.   Álvarez MJ, Roura P, Osés A, Foguet Q, Solà J, Arrufat FX. Prevalence and clinical impact of childhood trauma in patients with severe mental disorders. J Nerv Ment Dis. (2011) 199:156–61. doi: 10.1097/NMD.0b013e31820c751c
14.   Etain B, Aas M, Andreassen OA, Lorentzen S, Dieset I, Gard S, et al. Childhood trauma is associated with severe clinical characteristics of bipolar disorders. J Clin Psychiatry. (2013) 74:991–8. doi: 10.4088/JCP.13m08353
15.   Olff M. Sex and gender differences in post-traumatic stress disorder: an update. Eur J Psychotraumatol. (2017) 8:1351204. doi: 10.1080/20008198.2017.1351204
16.   3. Johnson SL, Cuellar AK, Gershon A. The influence of trauma, life events, and social relationships on bipolar depression. Psychiatr Clin North Am. (2016) 39:87. doi: 10.1016/j.psc.2015.09.003
17.   Koenders MA, Giltay EJ, Spijker AT, Hoencamp E, Spinhoven P, Elzinga BM. Stressful life events in bipolar I and II disorder: cause or consequence of mood symptoms? J Affect Disord. (2014) 161:55–64. doi: 10.1016/j.jad.2014.02.036
18.   Okkels N, Trabjerg B, Arendt M, Pedersen CB. Traumatic stress disorders and risk of subsequent schizophrenia spectrum disorder or bipolar disorder: a nationwide cohort study. Schizophr Bull. (2017) 43:180–6. doi: 10.1093/schbul/sbw082
19.   Cakir S, Tasdelen Durak R, Ozyildirim I, Ince E, Sar V. Childhood trauma and treatment outcome in bipolar disorder. J Trauma Dissociation. (2016) 17:397– 409. doi: 10.1080/15299732.2015.1132489